«Ночная симфония» режиссера Георгия Делиева

«Ночная симфония» Однажды Чжуану Чжоу приснилось, что он бабочка, весло порхающая бабочка. Он наслаждался от души и не осознавал, что он Чжоу. Но вдруг он проснулся и не мог понять: снилось ли Чжоу, что он бабочка, или бабочке снится, что она Чжоу... Даодэцзин В основу спектакля легли новые эксперименты и хорошо забытые старые идеи Георгия Делиева и его творческих единомышленников — Бориса Барского, Нерсеса Мирзояна, Виктора Вишневского. Идеи и формы, накопленные и проверенные Георгием в течение 25-30 лет. Сеанс Затмения с разоблачением «Ночная симфония» режиссера Георгия Делиева — пьеса особенная. На сегодняшний день она является практически невыездной — за пять лет существования её демонстрировали вне стен одесского театра «Дом клоунов» лишь дважды. На крымском фестивале Боспорские агоны и на киевском Гоголь Fest, где она сорвала овации. При этом, постановка постоянно пополняется новыми эпизодами и толкованиями из личностного опыта создателей. Спектакль начинается и оканчивается не на сцене, а в зале. Сим зритель втягивается в игру, становясь соучастником происходящего. Актеры, с эксклюзивной легкостью комиков, преподносят публике карикатуры над обществом, дружбой, частной собственностью, терроризмом, любовью, сферами зримыми и незримыми. Георгий Делиев предстает в униформе ангела, сосланного на землю за неведомо (но очевидно) что. Борис Барский — божественная растерянность, он человек мира, приходящий с миром и готовый с миром похоронить всех, кто не доживет до конца представления. По ходу действа разворачивается веселая череда насыщенных картин. Иногда ракурс опускается ниже пояса, а объектом сатиры становятся вещи, которые не всегда может позволить высмеивать отягощенный политкорректностью современный европейский театр. К таковым темам относятся, например, роль и природа женщины, или религиозный фанатизм. В одном эпизоде озадаченный квартирным вопросом герой готов спать хоть стоя на голове, к чему и приступает, в другом — в заложники берется плюшевый мишка. Режиссер проходится по средствам массовой информации, как в переносном, так и в самом прямом смысле, благо пол сцены смачно засыпан газетами. Помните древнюю иллюстрацию к коанам, в которой монах скидывает со скалы рукописи со знаниями? В делиевской интерпретации происходит аналогичный процесс, но осмеяние культа информации принимает гипертрофированные свойства. Иезекииль, как написано, свиток съел. Делиев все написанное на разбросанных по полу газетах утрамбовывает во внушительный шприц и с беспощадностью морфиниста прививает себя в голову. Некоторые из публики не выдержат этой клоунады, словно сошедшей с гранд-арканов Таро, и не рискнут остаться на Второй акт. И как резонно и деликатно этот Второй откроется дальневосточной церемонией очищения пространства. «Ночная симфония» Георгия Делиева — пьеса особенная. Это притчи межвременья, которые могли приключиться лишь в крайне определенную эпоху, лишь в крайне определенной части суши. Притчи о нашем с вами настоящем. Здесь время подменило собою солнце, и гигантские бутафорские часы над залом провозглашают несуществующий переход между советским вчера и необозримым завтра. Здесь лоск идеи доминирует над лоском потрепанной атмосферы, от чего последняя только выигрывает, а первая впадает в сатори, приглашая за собой зрителей.